"Левша". К 140-летию опубликования

"Левша". К 140-летию опубликования

Прототипом Левши считают Алексея Сурнина, тульского оружейника, в действительности жившего в России и побывавшего в долгом путешествии по Англии. Его работы и необычный жизненный путь удивительным образом почти точь в точь повторяют похождения лесковского Левши. В 1875 году Алексей Сурнин в 17-летнем возрасте был отправлен для обучения и совершенствования своего мастерства в Лондон. За 7 лет обучения становится одним из лучших мастеров Англии, несмотря на предложение остаться, возвращается на родину. В 1794 году приступает к модернизации знаменитого оружейного производства в Туле. Успешность разработанной им программы совершенствования процессов изготовления оружия подтверждает факт увеличения объема поставки оружия во время войны с Францией в 1805-1806 годах. В 1806 году по велению Александра I Сурнин был отмечен крупной премией. Но несмотря на почести и уважение, о нем быстро забыли. После 1811 года имя Сурнина нигде не упоминается . Этот год и принято считать датой его смерти. Такова подлинная история жизни «Левши» из Тулы без вымыслов и прикрас. Земля русская богата умельцами и по сей день. Подвиг тульского мастера из повести Лескова стал наглядным примером как минимум для двух наших современников. Один из них – Николай Алдунин. В конце XX – начале XXI века подкованная блоха Левши вдохновила его на то, чтобы подковать блоху настоящую. Золотыми подковами, да еще и седло со стременами золотыми. А дальше пошло и поехало: уменьшенная копия Останкинской башни на яблочном зернышке (на ней через микроскоп отчетливо видны все антенны, спутниковые тарелки и даже ресторан «Седьмое небо»), двухмиллиметровый золотой велосипед на швейной игле, автомат Калашникова с открывающимся затвором на спичке и многое другое. Второй – новосибирский ученый Владимир Анискин, работающий в сфере разработки и применения микродатчиков для аэродинамических исследований.

Первую публикацию «Левши» в журнале «Русь» за 1881 год и первое отдельное издание произведения, вышедшее в 1882 году, Лесков снабдил подзаголовком «Цеховая легенда» и, кроме того, сопроводил следующим предисловием: «Я не могу сказать, где именно родилась первая заводка баснословия о стальной блохе, то есть завелась ли она в Туле, на Ижме или в Сестрорецке, но, очевидно, она пошла из одного из этих мест. Во всяком случае, сказ о стальной блохе есть специально оружейничья легенда, и она выражает собою гордость русских мастеров ружейного дела. В ней изображается борьба наших мастеров с английскими мастерами, из которой наши вышли победоносно и англичан совершенно посрамили и унизили. Здесь же выясняется некоторая секретная причина военных неудач в Крыму. Я записал эту легенду в Сестрорецке по тамошнему сказу от старого оружейника, тульского выходца, переселившегося на Сестру-реку ещё в царствование императора Александра I. Рассказчик два года тому назад был ещё в добрых силах и в свежей памяти; он охотно вспоминал старину, очень чествовал государя Николая Павловича, жил по «старой вере», читал божественные книги и разводил канареек. Люди к нему относились с почтением». Впоследствии это предисловие, которое было своеобразным литературным приемом, позволившим автору обосновать сказовую манеру изложения, автор изъял, удрученный обвинениями недоброжелательных критиков в том, что Лесков-де ничего своего не привнес, а только застенографировал чужой рассказ. Автору даже пришлось печатно объясняться с такими критиками. В заметке «О русском Левше (Литературное объяснение)», опубликованной в газете «Новое время» в 1882 году, он писал: «Всё, что есть чисто народного в «Сказе о тульском Левше и о стальной блохе», заключается в следующей шутке или прибаутке: «англичане из стали блоху сделали, а наши туляки её подковали да им назад отослали». Более ничего нет о «блохе», а о «левше», как о герое всей истории и о выразителе русского народа, нет никаких народных сказов, и я считаю невозможным, чтоб об нём кто-нибудь «давно слышал», потому что, — приходится признаться, — я весь этот рассказ сочинил в мае месяце прошлого года, и левша есть лицо мною выдуманное. Что же касается самой подкованной туляками английской блохи, то это совсем не легенда, а коротенькая шутка или прибаутка, вроде «немецкой обезьяны», которую «немец выдумал, да она садиться не могла (всё прыгала), а московский меховщик взял да ей хвост пришил, — она и села». Но надо отдать должное писательскому дару Лескова, который в собирательный образ уникального русского умельца, вложил судьбы целой плеяды дарований, живших на одной земле в разных империях и эпохах, чьи имена и достижения бесследно растворились в истории.

В 1881 году впервые вышла повесть Николая Лескова «Сказ о тульском косом Левше и о стальной блохе», рассказывающая о русском мастеровом, сумевшем подковать крошечную стальную блоху английской работы золотыми русскими подковками. С тех пор Левша в русском языке стало именем нарицательным, обозначающим талантливого выходца из народа, мастера с золотыми руками.В 2009 году возле Тульского машиностроительного завода состоялась церемония торжественного открытия памятника символу мастерства. Он отлит из бронзы скульптором Брониславом Кривохиными, установлен на двухметровом шестиграннике, облицованном красным мрамором. На гранях – цитаты из повести Лескова. Однако не только Тула славилась на Руси своими мастерами. Еще раньше, чем в Туле, в 2004 году памятник Левше был открыт в Челябинске – одном из старейших русских промышленных городов. Да не просто Левше, но и его подкованной блохе. Через настоящую лупу, которую держит в руках мастер, можно рассмотреть блоху, лежащую на наковальне, со всеми малюсенькими подковками! Но первый в России памятник Левше появился в 1981 году в Орле, на площади искусств. Место это было выбрано не случайно. Ведь автор повести, Николай Лесков, родился в Орловской области. А в этой части города он долгое время жил и ежедневно ходил на службу в Орловскую уголовную палату. Авторы памятника – скульпторы Ю.Г. и Ю.Ю. Ореховы и архитекторы А.В. Степанов и В.А. Петербуржцев.